Человек нуждается во взаимодействии с себе подобными. Уже на ранних этапах развития человеческого общества люди собирались в социальные группы, которые способствовали их выживанию и развитию. Во все времена самым жестоким наказанием для людей считался остракизм – изгнание человека из общества, к которому он принадлежал. Люди взаимодействуют в группах. Однако не всегда это взаимодействие протекает гладко, не всегда группа достигает поставленных перед ней или ей самой целей. Изучение проблем социальных групп актуально как в личностном, так и в социальном аспекте, что обусловлено большим практическим интересом, так как все больше принимается групповых решений, целенаправленная деятельность групп людей требует более эффективного управления.
Особую важность эта проблема приобретает в настоящее время в нашей стране. Многие люди, лишившись привычных устоев, норм и ценностей, дезориентированы, им приходится менять работу, переучиваться, искать новые способы взаимодействия с другими людьми. Многие организации также находятся в процессе перемен. Меняется форма собственности, меняется налаженный ассортимент производства, меняются объемы и технологии производства, происходит массовая реконструктуризация предприятий, сокращение и увольнение людей, формирование новых подразделений и структурных единиц.
С точки зрения общей теории систем явление иерархии можно определить как разноуровневое распределение частей (элементов) целого по степени общности их функций (свойств). Такое распределение характерно для любых систем – биологических, технических, социальных. Применительно к последним этот принцип прослеживается на всех уровнях – от малой группы до общества.
Специфика социальной иерархии заключается в том, что она проявляется в отношениях неравенства, зависимости, подчинения. В социальных организациях сознательно вводится преимущественное право одного работника принимать решения насчет другого, причем первый получает также и средства контроля за должностным поведением другого. К тому же первые составляют явное меньшинство, решающее, однако, за большинство. В этом заключается один из самых спорных принципов построения организации, издавна привлекавший к себе критическое внимание.
Сущность социальной иерархии сводится к следующим отношениям.
Во-первых, иерархия означает централизацию. Это следует из невозможности непосредственного взаимодействия большого количества людей и естественной необходимости выделения посредника. На этом новом уровне появляются координация и интеграция индивидуальных действий в целое.
В таком смысле иерархия представляет собой форму разделения труда не только по горизонтали, но и по вертикали, на общие и частные функции, на решение и исполнение. Как и всякое разделение труда, иерархия вводится для эффективности, чтобы сэкономить труд централизацией.
Во-вторых, иерархия проявляется как односторонняя личная зависимость одного человека от другого. Это значит, что один из работников может воздействовать на положение и поведение другого без того, чтобы другой мог также поступать по отношению к первому. В иерархических отношениях между людьми эта зависимость закрепляется в статусах и выступает как фактор социального неравенства.
Серьезным следствием этой стороны иерархических отношений является то, что связь по субординации не может регламентироваться полностью. В должностном поведении руководителя административно – правовые нормы оставляют существенный диапазон выбора характера и способов влияния на работника нижнего уровня. Иначе говоря, решение ряда вопросов остается на личное усмотрение вышестоящего работника. Отсюда возникает личная зависимость и так называемый личный режим в организациях, то есть легальное, законное воздействие субъективных качеств одного работника на другого.
В-третьих, иерархия функционирует как власть, то есть подчинение участников организации правилам и указаниям. Контроль над поведением работника осуществляют прежде всего безличные нормы и требования организации, именно они ограничивают свободу поведения индивида. Поэтому власть всегда предполагает принуждение и необходимость в санкциях за отклонение от предписанного порядка.
Таким образом, власть существует как административно – правовое явление. Позитивное назначение власти – преодоление известной колебательности поведения человека в организации, придание ему деловой определенности. Власть иногда понимают как способность принудить кого–то к чему–то. Но принуждение, если не иметь в виду физическое насилие, возможно именно через систему норм и связей. Поэтому выражение «власть в чьих–то руках» означает, что определенная безличная организация контролируется определенными индивидами или группой.
Все рассмотренные свойства организационной иерархии проявляются вместе, однако каждое может иметь и самостоятельное значение. Следует отметить, что во всех случаях речь идет о каналах воздействия одних людей на других, часто одного – на многих. Обладание таким каналом психологически мотивируется возможностью самоутверждения, самореализации, повышения престижа. Поэтому социальная ценность статусов в иерархии возрастает от уровня к уровню.
Поскольку власть реализуется одним человеком по отношению к другим, она затрагивает социальные отношения и сама выступает одним из видов этих отношений – властные отношения .
Природа иерархии и мобильности состоит в превосходстве одних над другими. Люди, наделенные властью, стоят наверху общественной пирамиды, другие, лишенные ее – внизу. Такой порядок называет иерархическим (иерархия – это расположение частей или элементов целого в порядке от низшего к высшему. Этот термин в социологии употребляется для обозначения социальной структуры общества, бюрократия; в теории организации – как принцип управления).
Любая иерархия может быть представлена в виде пирамиды , где выделяются три основных уровня: верхний, средний и нижний. В управленческой иерархии это уровни управления, в социальной – классы.
Социальная иерархия устроена таким образом, что внизу (в основании пирамиды) находится большинство благ и привилегий, к которым стремятся люди: власть, богатство, влияние, льготы, престиж и др.
Социальные блага – это дефицитные ресурсы, которые присутствуют или которые доступны в наименьшем числе наибольшему количеству людей. Если верх и низ социальной пирамиды полюсам магнита, то между ними возникает напряжение, которое можно назвать социальным напряжением . Действительно, те, кто находятся внизу, считают, что блага распределяются неравномерно, даже больше – несправедливо: меньшинство населения владеет большей частью национального богатства. Возникает естественное желание перераспределить все так, чтобы каждому досталось поровну, поэтому история полна революциями, мятежами, переворотами. Зачинщиками выступают те, кто оказался обделенными, к ним примыкают массы таких же людей. Но как только революционеры добиваются успеха и захватывают власть, то меньшинство вновь оказывается в непривилегированном положении, а большинству не хватает наживы. Более медленный и консервативный способ перераспределить богатство заключается в продвижении наверх не группой, не массой, а в одиночку, т.е. ничего разрушать не надо, просто каждый, кто желает и у кого есть возможности, делает личную карьеру. Продвижение наверх называется восходящей мобильностью.
Людям свойственно стремиться снизу вверх, а не в обратном направлении, каждый из нас желает жить лучше и никто – хуже. Хуже мы живем только тогда, когда нас вынуждают обстоятельства. Много по возможности человек обгоняет других, стремится туда, где больше власти, привилегий, благ. Далеко не все стремятся обогатиться или повластвовать, но жить лучше хочет каждый, один видит жизнь в приобщении к духовному , другой к материальному. Таким образом, явление восходящей мобильности (движение снизу вверх) формируется только там, где большинство благ и большинство людей находятся на разных полюсах социальной шкалы: внизу – большинство людей, наверху – большинство социальных благ. Если и то и другое соединить, никто не захочет продвижения вверх. Восходящей мобильности соответствует явление мотивация достижения.
Мотивация достижения – это присущее большинству людей желание продвинуться наверх и сделать свою работу, свое дело лучше, чем они это делали вчера или чем это делают конкуренты.
Как показывает опыт, мотивация достижения со временем скорее возрастает, нежели уменьшается. Достигнув более высокого уровня жизни или служебного поста, мы привыкаем к тому, что теперь можно позволить себе лучше одеваться, питаться, покупать больше книг и т.д. Со временем потребность в более высоком качестве жизни становится само собой разумеющимся, и у нас появляются более высокие запросы, наши потребности растут и расширяются. Для их удовлетворения нужно больше денег, власти, влияния, поэтому мы вновь устремляемся вверх. Следовательно, мотивация достижения подстегивается расширяющимся кругом потребностей. Мотивация достижения тесно связана с законом возвышения потребностей. Сам по себе этот закон не благо, не вред для человека, его негативная сторона заключается в том, что человек превращается в раба растущих привилегий, т.е. продвигаясь по служебной лестнице, добиваясь титулов и власти, индивид по существу обслуживает свои амбиции, прихоти, запросы. Но они дают человеку и пользу – он привыкает к более высокому стандарту жизни и у него формируется новый круг знакомых. Но вскоре друзья тоже превращаются из цели в средство.
СОЦИАЛЬНАЯ ИЕРАРХИЯ
(греч. hierarhia, hieros - святой, arche - власть, правление) - система последовательно подчиненных элементов, расположенных от низшего к высшему и характеризующая многоуровневость социального целого. В этом значении понятие иерархии может употребляться и для характеристики частных многоуровневых систем. Например, широко распространилось после работ М. Вебера понятие бюрократической иерархии. Впервые термин был употреблен Псевдо-Дионисием Ареопагитом в его труде "Небесная иерархия и Духовная иерархия" (вторая половина 5 в.). Термин использовался для обозначения системы церковных и духовных рангов. В Римской католической церкви понятие "иерархии" объединяет: (1) иерархию богословского права, (2) иерархию духовного права, (3) иерархию юрисдикции. В таком качестве понятие иерархии использовалось практически до середины 19 в., и не обладало смысловым оттенком "социального". В современных социальных теориях понятие "иерархии" используется для обозначения: 1) любой системы социальных агентов и/или их отношений, ранжированных один в отношении другого (иерархия отражает их различия во власти, авторитете, материальном положении, социальном статусе и т.д.); 2) организации или классификации восходящих или нисходящих обобщений - уровней сложности. То есть, это система уровней, в соответствии с которыми организуются социальные и другие процессы. В качестве примера можно привести иерархию наук Конта, где в качестве уровней организации классификации выступили время и последовательность возникновения наук, степень их абстрактности и конкретности, степень сложности. Каждая наука зависит от и опирается на предшествующие ей, и является более сложной. Понятие СИ. широко используется в рамках структурно-функционального направления. В частности, в концепции Парсонса постулируется наличие иерархии необходимых условий (нормативных и условий окружения) для объяснения функции кибернетического контроля. Кроме того, в функциональной традиции, понятие СИ. используется для обозначения взаимоотношений между системами и подсистемами. Например, как "иерархия подсистем социального действия". Интересно употребление понятия иерархии в концепции Г. Беккера ("На чьей мы стороне?", 1967), где оно употребляется для обозначения классификации вероятностей "быть услышанным" для отдельного индивида в социуме, которая основана на иерархии уровней социальной организации и соответствующих им статусных предписаний. В современной социальной философии понятие СИ. используется и для обозначения иерархии потребностей, иерархии ценностей, иерархии мотивов и др. Е.А. Угринович
Новейший философский словарь. 2012
Время как атрибут социального пространства и индивида
«Основные формы всякого бытия, – писал Ф. Энгельс, – суть пространство и время» (Т.5: 86). Время – это атрибут всего материального, включая социальное пространство и населяющих его людей. Поток времени можно сравнить со стремительной горной рекой, которая непрерывно (порою несколько раз в день) меняет свое русло, очертания, перемещает крупные валуны и мелкую гальку, постоянно тасуя их, как колоду карт. Так и поток времени непрерывно проносится над социальными структурами и находящимися в них людьми, перемещая их, меняя их положение по отношению друг к другу.
В потоке времени социальная иерархия находится в постоянной трансформации. Она существует лишь как история. Вчерашняя структура сегодня имеет уже несколько иные очертания. Поэтому история – это форма существования общества, представляющая собой постоянно трансформирующийся поток, в котором находятся социальные структуры и люди.
Понятие физического и социального времени
Физическое время существует объективно, как существует весь физический мир. Оно вне нас и независимо от нас и наших представлений. Однако как только люди пытаются измерять физическое время, они выходят за пределы сугубо объективной реальности в мир ее интеллектуального конструирования в виде категорий. Время объективно, но шкалы, с помощью которых оно измеряется, – субъективные конструкции. Физическое время не знает деления на века, годы, дни, часы и минуты – все это категории, с помощью которых делается попытка схватить, понять и измерить физическое время. Измерить что-либо можно только с помощью какой-то шкалы, внешней по отношению к измеряемому объекту (линейкой измеряем тетрадку, шагами – огород и т.д.). Поэтому время постигается человеческим умом не в чистом виде, а через шкалу, посредством которой оно измеряется.
Лейбниц в свое время определил пространство как порядок сосуществования, расположения вещей, а время как порядок их последовательности 20 . Время описывается через чередование материальных объектов и их состояний. Так, время суток, времена года – это чередования положений Земли по отношению к другим космическим объектам и в первую очередь к Солнцу. При этом надо иметь в виду, что используемая шкала – это интеллектуальная конструкция: люди отбирают из мира вещей и явлений те, которые будут использованы для измерения времени как чередования этих вещей и состояний. Относительность интеллектуальных конструкций проявляется в их изменчивости: представления людей об их содержании меняется от эпохи к эпохе, от культуры к культуре (например, солнечный и лунный календари), уточняется по мере развития науки. Неделя имела разную длительность в разных странах и в разные эпохи (5 – 10 дней). И, быть может, через тысячу лет или даже раньше нынешние представления о структуре времени покажутся наивными и далекими от действительности. Уже сейчас очевидно, что летоисчисление – социальная конструкция. Исходная точка отсчета лет выбирается исходя из культурного контекста. Отсюда наличие разных летоисчислений в разных культурах.
Время относительно. Оно определяется через природу тех объектов, которые используются для его структурирования. Человеческое сознание может схватить поток времени, осмыслить и структурировать его только посредством объектов, используемых в качестве единиц счета (например, оборот Земли вокруг своей оси).
Время имеет много измерений, поскольку нет и не может быть единой шкалы для его измерения. Астрономическое время используется для описания истории человечества, но и эта история имеет свое время, отражающее его природу. Это социальное время, которое структурируется с использованием уже не космических, а социальных объектов и их состояний. Иначе говоря, социальное время измеряется с помощью шкалы общественной практики.
Основными характеристиками времени являются последовательность и протяженность (Штомпка 1996: 70). События идут друг за другом в определенном порядке, каждое из них имеет свою длительность.
Практика и социальное время
Социальное пространство – это порядок расположения социальных позиций, а социальное время – порядок их чередования. Под чередованием понимается смена не только позиций, но и их постоянно меняющихся состояний. Иначе говоря, в социальном пространстве позиции А и Б сосуществуют одновременно, располагаясь в разных его частях. Одну можно описать через другую (например, А выше, чем Б). Время описывает последовательность появления позиций (например, на смену А возникла позиция Б). Но статусная позиция – это относительно устойчивая форма социального взаимодействия, поэтому шкалой измерения социального времени является общественная практика. Социальное время – это последовательность действий людей, их групп и институтов.
Единицей социального времени является интервал, совпадающий с единицей какой-то социальной деятельности. В традиционном земледельческом обществе ключевой единицей выступал сезон полевых работ и перерывы между ними. Именно ритм социальной жизни, по словам Э. Дюркгейма, лежит в основе категории времени (Durkheim 1915: 456) 21 .
Структура социального времени – это социальная конструкция, поскольку она определяется выбором точек отсчета, которые в свою очередь зависят от представлений конструкторов о важности событий. Иначе говоря, конструирование социального времени происходит на основе системы ценностей. Разные системы – разная структура социального времени, ибо ритм социальной жизни – это порождение определенной социальной практики, воспринимаемой через определенную систему ценностей. Например, традиционное структурирование истории через годы правления императоров, диктаторов и генеральных секретарей – это не объективная характеристика самого социального времени, а отражение представлений историков, считающих, что «великие» личности делают историю. Советскую историю официально делили на периоды, разделяемые съездами Коммунистической партии. Но, как мне кажется, гораздо обоснованнее брать иные интервалы: например, комплексы великих научных открытий и изобретений, определяющих технологию производства.
Разные субъекты – разная структура социального времени. Так, Э. Гидденс выделяет три уровня:
(1) уровень повседневной, рутинной жизни;
(2) уровень человеческой жизни;
(3) уровень существования социальных институтов (Giddens 1995: 28) 22 .
Каждому уровню соответствуют свои интервалы. На первом уровне человек измеряет время интервалами, совпадающими с элементами его рутинной деятельности: завтрак, дорога на работу, работа, дорога домой, вечерний отдых, сон. На втором уровне интервалы крупнее: рождение, детство, юность, зрелость, старость, смерть. На институциональном уровне единицей выступают исторические периоды в развитии общества и основных его институтов. Именно такими интервалами оперирует историческая наука. Эти интервалы – социальные конструкции, используемые для структурирования. Они представляют индивидуальный или групповой взгляд на практику, ее оценку. В обществе идет борьба этих субъектов за право навязать свое представление о структуре социального времени другим субъектам, обществу в целом. Результат этой борьбы за право конструировать социальное время определяется структурой власти (например, после Октябрьской революции на смену интервалам царствований пришли интервалы, разделяемые «историческими» съездами КПСС, о которых в 1990-е гг. постарались забыть).
Время и неравенство позиций
В одну позицию войти дважды невозможно, поэтому социальный статус в качестве своей ключевой характеристики имеет привязку к социальному времени. Одна и та же позиция в разных интервалах социального времени может быть и предельно высокой, и предельно низкой (например, император до революции и в момент успешной революции, купец до революции и в момент «красного террора»). Очень большое значение имеет правильный выбор комплекса «время – позиция» в бизнесе: часто тот, кто пришел в рыночную нишу слишком рано или слишком поздно, обречен на убытки, а пришедший вовремя может совершить резкий прыжок к вершинам иерархии. Это описывается с помощью понятия «конъюнктура», означающего синтез места (рыночной ниши) и времени 23 . Одна из функций социального времени – координация совместной деятельности людей. Если координация удачная, то время конвертируется в другие виды ресурсов, если неудачная, то оно оборачивается потерей денег, материальных ресурсов, свободы, а то и жизни. Поэтому социальная иерархия не может рассматриваться безотносительно к социальному времени.
В Америке, описывая неудачника, часто говорят: «Он оказался не в том месте и не в то время» . По аналогичной формуле описывается и удача. Таким образом, статус определяется не только позицией, но и в равной мере ее положением в потоке социального времени. Занять сегодня позицию, которая вчера была высокостатусной, нередко означает посадку в поезд, едущий к месту своей катастрофы. Поэтому опоздание часто равнозначно потере.
Две позиции в разных точках потока времени социально различны. Я живу сейчас, а Х – сто лет назад. Уже этот факт делает наши позиции и в социальном пространстве различными, поскольку идентичность позиций в пространстве может быть только при наличии их идентичного положения в потоке социального времени.
Это различие превращается в социальное неравенство, лишь будучи оцененным через призму системы ценностей. Солдат-пехотинец в мирное и военное время – это две совершенно разные статусные позиции. С точки зрения ценностной системы, чаще всего доминирующей в большинстве обществ, очевидно, что быть рядовым пехотинцем на войне – это очень низкий статус (тяжелые условия очень короткой жизни). Однако это не исключает трансформации ценностной системы в атмосфере романтизма и патриотизма. В этом случае возможность сражаться на передовой с огромным риском умереть («за революцию», «за веру», «за Родину», «за царя», «за Сталина» и т.д.) превращается в показатель высокого статуса.
Время – это один из многих социальных ресурсов, из которых строится иерархия. При определенных обстоятельствах оно может конвертироваться в иные ресурсы (например, «время – деньги»). Однако надо подчеркнуть, что лишь при определенных обстоятельствах такая конвертация возможна. В этом случае время – это богатство, капитал. И отношение к нему возможно, как и любому иному дефицитному ресурсу, который к тому же не возобновляется. Время «уходит», «тратится» с пользой или без толку, «работает» на кого-то и т.д.
Плотность социального времени
Социальное время измеряется практикой, которая протекает с разной интенсивностью. Изменение активности практики ведет к сжатию или, наоборот, удлинению социального времени. Опыт столетнего старца часто накапливается еще в молодости. Аналогичное уплотнение времени как следствие интенсификации общественной практики происходит и на уровне существования социальных институтов, обществ. Достаточно полистать учебник мировой истории: в глаза бросается ее ускорение. Если в каменном веке на мелкие по нынешним меркам технические и технологические нововведения требовались тысячи и десятки тысяч лет, то в наше время такие сдвиги происходят в интервале одного или от силы нескольких лет. Путешествия, на которые когда-то уходили годы, сейчас совершаются в течение дней, месяцев.
Плотность социального времени тесно связана с характеристиками социального пространства, которое по природе своей неоднородно. Чем интенсивнее социальное взаимодействие на данном участке пространства, тем плотнее там социальное время. Соответственно индивиды входят в разные по плотности потоки социального времени и в силу этого оказываются в социально неравных позициях. Как отмечал П. Сорокин, социальное время не течет одинаково ровно в разных группах и обществах (Sorokin 1964: 171). Инфантильность старика и опытность юнца – это нередко естественное следствие их нахождения в разных по своему качеству социальных полях.
Плотность времени как индикатор статуса может идти, как и любой иной показатель (например, наличие денег и денежных долгов), со знаками «минус» и «плюс»: время может быть наполнено страданиями или обогащающей личность и приятной деятельностью.
Контроль социального времени
Человек – щепка в потоке времени. Однако ограничиться этой банальной констатацией было бы чрезмерной данью структуралистской традиции. В потоке могут оказаться как человек, не умеющий плавать, так и опытный пловец или владелец лодки, катера и т.д. Человек обладает определенным потенциалом для регулирования своего пребывания в этом потоке, оказывая влияние на его плотность и структуру. Однако возможности контроля социального времени у разных субъектов существенно различаются. На одном полюсе – безвластные индивиды, неспособные контролировать даже свое время в течение суток (его время и структура заданы кем-то извне), на другом - индивиды и группы, способные навязывать темп практики и структуру времени на довольно обширных участках социального пространства (например, в масштабах государства). Поэтому, как отмечает Pronovost (1989: 65), одним из главных проявлений социального неравенства, связанных со временем, является автономия индивида в организации своего собственного времени.
Источники разной власти над социальным временем в принципе можно разбить на две группы.
(1) Структурные факторы (место в социальной иерархии) дают индивиду возможность опираться в своих попытках контролировать социальное время на потенциал структуры. Так, властитель страны задействует все ее ресурсы для подчинения социального времени своей воле. При этом стоит иметь в виду, что структуралистский подход во многих случаях желательно дополнять конструктивистским: у правителя с низким личностным потенциалом власть тем или иным образом отбирает ближнее и дальнее окружение, сильная личность на том же троне повышает социальный статус своей позиции. Соответственно меняются структурные возможности контролировать социальное время.
(2) Личностные факторы дают возможность индивидам, находящимся в одинаковом социальном положении, в разной мере контролировать свое социальное время просто в силу различий в активности, силе характера, интеллектуальном и культурном потенциале. Правда, нельзя забывать, что значительная часть личного потенциала – это в конечном счете результат влияния среды (структуры), в которой прошла социализация.
Таким образом, с точки зрения структуралистско-конструктивистской парадигмы, человек – это щепка в потоке времени, однако, плывя в этом потоке, он может в той или иной мере корректировать свой маршрут, а то и замедлять или ускорять бег социального времени в масштабе своей личной биографии, истории семьи, города или даже страны или континента. Различия в масштабе контроля социального времени являются одним из важнейших проявлений социального неравенства.
Свободное время и иерархия
Объем свободного времени – один из важных индикаторов социального статуса, которому в традиционной теории социальной стратификации не придается существенного значения. Между тем, если смотреть на жизнь не через призму денег как универсального индикатора рыночного успеха, то свободное время может считаться более глубоким и универсальным критерием (применимым и для нерыночных иерархий). Если не смотреть на бизнес как на форму игры, спорта (распространенный и правомерный подход), то одним из смыслов денежного богатства, помимо того, что это ресурс, позволяющий удовлетворять материальные потребности, является свободное время, которое оно дает.
Качественная черта свободного времени – свобода индивида в выборе его содержания, то есть в конструировании своей собственной жизни. Его предпосылкой является определенный уровень материального благосостояния, дающий ресурсы для такой свободы выбора. Свободное время заполняется деятельностью, которая выбирается индивидом исходя из своих нематериальных потребностей (борьба за средства выживания выводит в мир несвободы). Оно может заполняться и тяжелым трудом, если это труд не во имя куска хлеба, а самоценность (например, возведение дачи).
На протяжении почти всей истории человечества объем свободного времени был одним из ключевых отличий образа жизни высших слоев общества. Большой доход, зарабатываемый ценой принесения всего свободного времени в жертву этой цели, при таком подходе представляется весьма относительным показателем высокого статуса. Отсутствие свободного времени (индикатор низкого статуса) нейтрализует высокий доход как показатель высокого статуса. Если нет свободного времени, то для чего богатство?
Свободное время – это не обязательно время, свободное от труда. Качественная особенность этого типа времени – свобода индивида в выборе способа его использования. Поэтому если труд совпадает с хобби, то грань между свободным и рабочим временем исчезает. Для статусной позиции части средних классов (творческие профессии, частично бизнес, менеджмент и т.д.) характерно наличие свободы в планировании своего времени. Люди этих профессий часто занимаются в рабочее время тем, что им интересно и чем они занимались бы и бесплатно 24 . Если для «старого высшего класса» характерно наличие большого количества праздного времени, то для части среднего класса характерно стирание грани между свободным и рабочим временем, превращению труда в хобби 25 . Показателем контроля времени является степень автономии работника в структурировании своего рабочего времени.
Для низших трудящихся слоев характерна ограниченность свободного времени, так как рабочее время носит во всех отношениях принудительный характер (труд ради денег, отсутствие свободы в регулировании распорядка дня и т.п.).
Проблема свободного времени безработных – это особая проблема трансформации феномена в свою противоположность в силу избытка. Это принудительное свободное время, которое в силу отсутствия свободы выбора перестает быть свободным. Это навязанная свобода, превращающаяся для многих безработных в источник психических и моральных страданий.
Поскольку власть реализуется одним человеком по отношению к другим, она затрагивает социальные отношения и сама выступает одним из видов этих отношений –властные отношения .
Природа иерархии и мобильности состоит в превосходстве одних над другими. Люди, наделенные властью, стоят наверху общественной пирамиды, другие, лишенные ее – внизу. Такой порядок называет иерархическим (иерархия – это расположение частей или элементов целого в порядке от низшего к высшему. Этот термин в социологии употребляется для обозначения социальной структуры общества, бюрократия; в теории организации – как принцип управления).
Любая иерархия может быть представлена в виде пирамиды , где выделяются три основных уровня: верхний, средний и нижний. В управленческой иерархии это уровни управления, в социальной – классы.
Социальная иерархия устроена таким образом, что внизу (в основании пирамиды) находится большинство благ и привилегий, к которым стремятся люди: власть, богатство, влияние, льготы, престиж и др.
Социальные блага – это дефицитные ресурсы, которые присутствуют или которые доступны в наименьшем числе наибольшему количеству людей. Если верх и низ социальной пирамиды полюсам магнита, то между ними возникает напряжение, которое можно назватьсоциальным напряжением . Действительно, те, кто находятся внизу, считают, что блага распределяются неравномерно, даже больше – несправедливо: меньшинство населения владеет большей частью национального богатства. Возникает естественное желание перераспределить все так, чтобы каждому досталось поровну, поэтому история полна революциями, мятежами, переворотами. Зачинщиками выступают те, кто оказался обделенными, к ним примыкают массы таких же людей. Но как только революционеры добиваются успеха и захватывают власть, то меньшинство вновь оказывается в непривилегированном положении, а большинству не хватает наживы. Более медленный и консервативный способ перераспределить богатство заключается в продвижении наверх не группой, не массой, а в одиночку, т.е. ничего разрушать не надо, просто каждый, кто желает и у кого есть возможности, делает личную карьеру.Продвижение наверх называется восходящей мобильностью.
Людям свойственно стремиться снизу вверх, а не в обратном направлении, каждый из нас желает жить лучше и никто – хуже. Хуже мы живем только тогда, когда нас вынуждают обстоятельства. Много по возможности человек обгоняет других, стремится туда, где больше власти, привилегий, благ. Далеко не все стремятся обогатиться или повластвовать, но жить лучше хочет каждый, один видит жизнь в приобщении к духовному , другой к материальному. Таким образом, явление восходящей мобильности (движение снизу вверх) формируется только там, где большинство благ и большинство людей находятся на разных полюсах социальной шкалы: внизу – большинство людей, наверху – большинство социальных благ. Если и то и другое соединить, никто не захочет продвижения вверх. Восходящей мобильности соответствует явление мотивация достижения.
Мотивация достижения – это присущее большинству людей желание продвинуться наверх и сделать свою работу, свое дело лучше, чем они это делали вчера или чем это делают конкуренты.
Как показывает опыт, мотивация достижения со временем скорее возрастает, нежели уменьшается. Достигнув более высокого уровня жизни или служебного поста, мы привыкаем к тому, что теперь можно позволить себе лучше одеваться, питаться, покупать больше книг и т.д. Со временем потребность в более высоком качестве жизни становится само собой разумеющимся, и у нас появляются более высокие запросы, наши потребности растут и расширяются. Для их удовлетворения нужно больше денег, власти, влияния, поэтому мы вновь устремляемся вверх. Следовательно, мотивация достижения подстегивается расширяющимся кругом потребностей. Мотивация достижения тесно связана с законом возвышения потребностей. Сам по себе этот закон не благо, не вред для человека, его негативная сторона заключается в том, что человек превращается в раба растущих привилегий, т.е. продвигаясь по служебной лестнице, добиваясь титулов и власти, индивид по существу обслуживает свои амбиции, прихоти, запросы. Но они дают человеку и пользу – он привыкает к более высокому стандарту жизни и у него формируется новый круг знакомых. Но вскоре друзья тоже превращаются из цели в средство.
